БОСС-стиль | Гостиная
Текст | Юрий КУЗЬМИН
Фото | Большой Московский цирк

Генеральный директор Большого Московского государственного цирка на проспекте Вернадского народный артист России Эдгард Запашный — о настоящем и будущем циркового искусства, злободневных общественных дискуссиях, которые ведутся сегодня вокруг цирка, своем становлении как артиста и руководителя и, конечно, о знаменитой творческой династии Запашных.

 — Эдгард, углубимся немного в историю. У вас, вашего брата и отца непривычные для нашего слуха имена. У вас с отцом, я бы сказал, германские — Вальтер и Эдгард.

Имя Аскольд вроде бы и славянское, но все-таки, скорее, норманнского происхождения. Что это за традиция? Она началась с вашего прадеда, знаменитого эксцентрика Карла Томсона?

— Такие необычные имена начались в нашей семье с отца, Вальтера Запашного. У него было трое братьев и сестра. Сестру зовут Нонна, недавно ей исполнилось 88 лет. Братья — Сергей, Мстислав, Игорь и наш папа Вальтер. Вот с Вальтера все и пошло-поехало. Первым браком папа женился на женщине по имени Марица, свою дочку они тоже назвали Марицей. Потом появились мы с братом — Эдгард и Аскольд.

И вы правы: мое имя с германскими корнями. Однако я обладатель эксклюзивной его формы: в 1976 году в паспортном столе города Кривой Рог к моему имени приписали букву «д» (улыбается). А у Аскольда старославянское имя. Хотя кто-то утверждает, что оно прибалтийского происхождения.

Своим детям мы стали давать имена, созвучные с отчествами. Поскольку, назови я сына по-славянски, скажем, Иваном, «Иван Эдгардович» — это звучало бы диссонансом. Кстати, у нашего старшего двоюродного брата Мстислава Запашного восемь детей. И почти всех назвали именами с корнем «слава» — Мирослава, Ярослав, Мстислав и все в таком духе.

— Знаю, что Вальтер Запашный готовил своих детей, вас в том числе, к цирковой карьере. А какую роль в формировании вашего сознания сыграла более чем 100-летняя цирковая история вашей семьи? Ведь даже Иван Поддубный имел отношение к ней. И кто из прошлого вашей семьи служит вам примером для подражания?

— В нашей династии было много тружеников. К сожалению, мы с братом не застали живыми ни бабушку, ни дедушку по отцовской линии, но со слов папы знаем, что они были самоотверженными тружениками цирка, владели большим количеством цирковых жанров: акробатикой, гимнастикой, клоунадой, играли на музыкальных инструментах.

Что касается ныне живущих, то примером для меня является двоюродный брат — Мстислав Запашный. Таким же был и его отец Мстислав Михайлович Запашный. Оба народные артисты: дядя — народный СССР, брат — России. Это яркие представители династии и люди, которые внесли действительно огромный вклад в развитие цирка, причем не только советского и российского, но и мирового. Я с большим уважением отношусь к Долорес Павловне Запашной, супруге Мстислава Запашного-старшего и маме Мстислава-младшего. Это очень трудолюбивый и талантливый человек. Даже сейчас, а ей уже больше 70 лет, она продолжает заниматься акробатикой. Недавно я стал свидетелем, как на одном из выступлений Долорес Павловна дала такую фору молодым, что, честно говоря, если бы не увидел это собственными глазами, ни за что бы не поверил. А вообще тружеников нашей династии, являющихся для меня примерами, я могу перечислять очень долго…

— Вас, как я понимаю, с детства готовили к работе со зверями, а не возникало ли желания заняться другими цирковыми дисциплинами? Попробовать те из них, где прославились другие представители вашей семьи, например дед или тот же отец в свое время.

— Папа — первый представитель династии, который начал работать с хищниками. Это случилось в 1961 году, ему было 33 года. А до этого Вальтер Запашный вместе со своими братьями стал обладателем золотой медали шестого Всемирного фестиваля молодежи и студентов 1957 года. Они были действительно сильными акробатами, которые по-настоящему прославили советский цирк. Однако папа решил пойти дальше и начал работать с хищными животными, хотя всю жизнь мечтал немного о другом. Он хотел построить первый в Советском Союзе океанариум. Хищники должны были стать лишь этапом на его профессиональном пути. Он мечтал работать с акулами, косатками, дельфинами. Но в Советском Союзе ни одного океанариума так и не построили (они открылись уже в современной России — в Москве и во Владивостоке).

Что же касается нас с братом, то мы еще задолго до того, как начать работать с хищниками, проявили себя в других жанрах циркового искусства. Мы свободно владеем жонглированием, очень хорошо ходим по канату на большой высоте, мы джигиты, жокеи, занимаемся вольтижной акробатикой. То есть владеем многими жанрами циркового искусства.

— А группа «Братья Запашные» существует сейчас или с уходом Вальтера прекратила существование?

— Из «Братьев Запашных» сейчас активно работаем только мы с Аскольдом. У Мстислава Запашного, как я уже сказал, восемь детей, но из них сегодня выступает лишь один его младший сын — Ярослав Запашный. Недавно он начал работать с хищными животными. Это я говорю о мужчинах династии Запашных. Посмотрим, как будут развиваться события.

А у нас с Аскольдом уже четыре дочки на двоих. Так что мы родили себе «Сестер Запашных» и будем их продвигать (улыбается).

— Какую роль в вашей жизни, да и в жизни всей семьи Запашных сыграла работа в Китае в 1990-х? Переняли ли вы что-то от китайского цирка, который считается одним из самых техничных в мире?

— У китайского цирка прежде всего стоило бы перенять трудолюбие и требовательность. Сегодня мы все удивляемся его результатам, но при этом движемся в сторону европейской толерантности, когда на ребенка не то что прикрикнуть, а уже и посмотреть косо нельзя. Я негативно отношусь к такой позиции: мол, ребенок — это король, и ему все можно, и ни в коем случае не следует его заставлять что-то делать, само придет. Ничего само не приходит! Я недавно видел, как Ирина Винер жестко отчитывает будущую чемпионку Олимпийских игр Маргариту Мамун, а потом слышал гневные комментарии в адрес великого тренера. Но я понимаю, что в этом и есть величие и мастерство Ирины Винер. Она знает, как правильно отчитать ребенка, как правильно настроить его на работу. И именно поэтому она — тренер чемпионов. И именно поэтому мы уже не первую Олимпиаду не оставляем шансов на победу никакой другой сборной.

Так что вся эта шумиха вокруг толерантности — полная ерунда. Китайский цирк не обращает внимания на всю эту мораль и делает то, что считает нужным, и отсюда, конечно же, такие результаты, от которых захватывает дух у всего мира. Китайский цирк был и остается одним из лидеров в физкультурно-акробатическом жанре. Соревноваться с ним циркам многих других стран мира очень тяжело, а некоторым с таким подходом, про который я только что сказал, уже и невозможно. Эти цирки никогда не выйдут на уровень такого «сверхчеловека» и «сверхартиста», если будут идти на поводу у части общества.

— В школе вы с Аскольдом учились прекрасно, Аскольд вообще был круглым отличником. К тому же занимались музыкой, танцами, иностранными языками. Вообще это несколько противоречит обывательскому представлению о цирковых артистах: мол, они как спортсмены, образование им не особо важно и нужно. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Конечно, любой ребенок не осознает важности образования. Например, про русский язык думаешь: «А зачем? Я и так могу объясниться». И мое глубокое убеждение в том, что залог успеха в этом вопросе прежде всего в родительском воспитании. С нас отец строго спрашивал за школьные результаты. Строго! Он проверял и, если мы с братом начинали плохо относиться к своим школьным обязанностям, не допускал нас ни к чему другому. Отсюда, наверное, и хороший финальный результат: у меня одна четверка по русскому в школе, у брата — красный диплом в ГИТИСе.

А теперь я, чем больше углубляюсь в интернет-общение, тем больше убеждаюсь в том, что степень образованности в нашей стране (я сейчас хочу сказать только о нашей стране) сильно оставляет желать лучшего. Мало того что люди не знают, что «жи/ши» пишется через букву «и», так многие еще занимают менторскую позицию. Мол: «Знаете, я в этом совсем не разбираюсь, но с удовольствием вас научу». Это, на мой взгляд, идет от отсутствия образования: человек не понимает степень своей глупости или же, наоборот, пытается спрятать ее за своей активностью. Я недавно в качестве шутки опубликовал у себя в Инстаграме видео, на котором к 13-метровому фургону был привязан плюшевый динозавр (видимо, его везли в парк или музей), с подписью: «Посмотрите, как издеваются над динозавром». И, на свое удивление, получил большое количество комментариев с характеристикой «Живодеры!». А уж сколько я глупостей прочитал вроде такой: «Боже, я думала, что они все вымерли, а оказывается, нет!» И все это с полной серьезностью! Люди и правда подумали, что живого динозавра куда-то перевозят.

И еще про наш уровень образованности. Лет пять-шесть назад я спросил у одной артистки, которая училась на третьем курсе журфака в Волгограде: «Кто такой Гитлер?» На что она ответила: «Я не помню, кто такой Гитлер, но он чем-то плохим занимался». И это человек, который живет и учится в Волгограде, городе, где буквально каждый метр напоминает о катастрофе Второй мировой войны! Она ведь и школу окончила, и на журфак ее приняли, и три курса она там отучилась!

Все это, конечно же, заставляет меня серьезнее относиться к образованию собственных детей. Да и к образованию людей, с которыми я общаюсь. Я не могу общаться с неумными людьми, даже не могу долго находиться в помещении с теми, кто пренебрегает образованием. И вы правильно сказали, что многие спортсмены и артисты цирка действительно пренебрежительно относятся к школе: «Делай сальто-мортале — остальное все неважно!»

Важно! Неимоверно важно!

— Как вы пришли к руководству Большим Московским цирком? Именно пришли, а не стали? Это же самый большой цирк в Европе. Вероятно, очень много времени занимает административная работа? Цирк ведь вообще не совсем обычная структура: штатных сотрудников не так много, а больше людей и групп, которые приносят в цирк свои номера. Как с ними работаете?

— В Большом Московском цирке штатных сотрудников сейчас более 500. Когда я сюда пришел, мне пришлось провести кое-какой разбор и избавиться от балласта, который нарос при бывшем руководстве.

Подходил же к этой работе я постепенно. Мы с братом давно организовали свой собственный бренд — «Цирк братьев Запашных» — и на протяжении многих лет работали с труппой под сто человек. Так что и опыт руководства, и опыт управления определенным числом людей у меня был. После того как мы с братом стали самыми популярными и самыми востребованными цирковыми артистами в России, время от времени мне где-то в шутку, где-то всерьез начинали говорить, что пора, мол, становиться директором цирка, что пришло время возглавить компанию «Росгосцирк». Причем в основном туда «отправляли» именно меня, а не моего брата. Возможно, потому, что Аскольд всегда проявлял больше интереса к творческому процессу, к созданию продукта, нежели к созданию условий для работы.

А потом мне как-то позвонил Иосиф Давыдович Кобзон и сказал: «Эдгард, я тут подумал, давай-ка ты возглавишь какой-нибудь цирк». Я спрашиваю: «А какой?» Он: «Да любой! Давай вместе посидим-подумаем, какой тебе интересен. Будем работать в этом направлении. Я тебя поддержу». Конечно, картинка у меня всплыла очень широкая: цирков в России много. Есть хорошие, есть плохие, есть перспективные, есть те, которые надо поднимать. Однако тогда я сказал Иосифу Давыдовичу, что график моей работы и жизни, если я возглавлю какой-нибудь региональный цирк, создаст мне одни только трудности, поэтому я согласен лишь на Большой Московский цирк. Цирк Никулина тоже столичный цирк, но частную организацию со своими устоями, с семейной преемственностью я, конечно, не рассматривал. А вот как работает Большой Московский цирк, я понимал и знал, что директор там назначается и переназначается, и рано или поздно этот вопрос станет актуальным.

Тот разговор с Кобзоном состоялся 15 лет назад. Прошло еще несколько лет, и вдруг с директором Большого Московского цирка (а его в течение 28 лет возглавлял народный артист России Леонид Костюк) решили не продлевать контракт. Кажется, министр культуры Александр Авдеев принял такое сложное решение. На какое-то время сюда перевели директора тюменского цирка Фарзану Халилову, которая здесь долго не проработала, а после этого Минкультом был объявлен конкурс на нового руководителя. Я связался с Иосифом Давыдовичем, рассказал об объявлении конкурса и напомнил о нашем разговоре. Он посоветовал попробовать. И я попробовал.

К конкурсу я подготовился довольно серьезно. Большой Московский цирк мне очень близок с детства. Более того, я даже, к своему сожалению, так и не побыл в старом здании Цирка на Цветном бульваре. Все наше детство мама с папой водили нас сюда, в цирк на проспекте Вернадского. И я не однажды здесь работал. Я прекрасно знал труппу, а труппа знала и меня, и брата. С костяком коллектива у нас сложились хорошие теплые отношения, поэтому я предчувствовал, что меня тут примут.

— Как вы успеваете заниматься своей цирковой специальностью, дрессурой при такой нагрузке директорскими обязанностями? И у вас же еще много других занятий: кино, телевидение, написание книг, ваша команда КВН. Как на все хватает времени?

— С февраля и по нынешний день (интервью состоялось в августе. — Ред.) у меня было всего два выходных дня — я их просто помню. И еще два дня больничных — на прошлой неделе я пролежал два дня с сильнейшей простудой. Так что за полгода четыре дня я не появлялся на работе в качестве директора. График мой строится так: с понедельника по пятницу я директор цирка, в субботу и воскресенье — работающий артист и еду в Санкт-Петербург, поскольку сейчас мое шоу работает там.

Конечно, это большая нагрузка, но ведь мне и винить в ней некого, и жаловаться не стоит, потому что это то, чем я сам хотел заниматься. Плюс, нагружая себя большим количеством общественной работы, я понимаю, что должен ее выполнять. Мы с братом доверенные лица президента России Владимира Путина, мэра Москвы Сергея Собянина, я вхожу в Совет по культуре при президенте России, Аскольд входит в Совет по культуре при Министерстве культуры. И это тоже большой объем работы.

Плюс да, вы правильно сказали: КВН, телевидение, кино и т. д. Приходится, к сожалению, жертвовать личным временем: я ухожу из дома, любимая спрашивает, когда я вернусь, отвечаю: «Не знаю». И правда не знаю.

— Бытует мнение, что у вашего цирка некое негласное соперничество с Цирком на Цветном бульваре. Это так? В чем преимущества вашего цирка и никулинского? Почему никулинский цирк считается как бы классическим, а ваш, скорее, гастрольным?

— (Улыбается.) Буквально за 15 минут до нашей встречи я созванивался с Максимом Юрьевичем Никулиным, и мы обсуждали проведение совместной пресс-конференции в рамках празднования 100-летия цирка. Это говорит о том, что у нас нет прямого соперничества, которое не позволяет нам общаться. То есть у нас нет соперничества в смысле кто кого обгонит, урвет или перетянет одеяло на себя. В масштабах отношения к цирку мы как раз идем в тандеме, понимая важность того, что здесь нам надо быть вместе. Что касается творчества, то, с одной стороны, мы конкурируем, поскольку в столице все-таки два цирка, и борьбу за зрителя никто не отменял. С другой стороны, мы никогда друг другу не препятствуем в том, чтобы достичь результата, то есть у нас нет вражды, зависти и желания навредить друг другу.

Если я вижу, что Никулин вдруг начинает делать нечто лучше нас, то первое — я беру с этого пример, второе — заставляю свою команду работать еще активнее. И, мне кажется, то же самое происходит и в Цирке на Цветном. То есть они посматривают на нас, анализируют, что у нас получается, что не получается, и точно так же двигаются вперед. На сегодня и в одном, и в другом цирке почти всегда аншлаги, популярность невероятная, на некоторые дни билеты невозможно достать даже сильно заранее. В наших цирках два супершоу: у них — «Бурлеск», у нас — «Песчаная сказка». Да, мы, наверное, немного отличаемся. Вы правильно сказали: на Цветном бульваре более классическая подача цирка, у нас же всегда присутствует сюжетная линия. Не гастрольная, а именно сюжетная история. Но тем самым мы только вызываем желание у зрителя сходить и туда, и сюда. Потому что зрители увидят настоящий цирк, увидят качественные, не похожие друг на друга цирки.

— Ваше отношение к Цирку дю Солей?

— Я понимаю, что Цирк дю Солей сегодня один из лидирующих, пожалуй, даже лидирующий по узнаваемости и коммерческому успеху в мире. Некая форма гегемонии во всем этом присутствует. Это их громадное достижение, и с этого надо брать пример. Надо себе ставить как планку: «Ребята, они-то смогли! А раз они смогли, значит, могут и все остальные!» Вы же знаете, что когда-то люди в цирк не верили и считали, что это второсортное искусство для малообеспеченных граждан. И у многих до сих пор сохранилось именно такое предубеждение. А Цирк дю Солей как раз соединил слова «искусство» и «цирк» и обрел мировую популярность.

Однако я как профессионал и человек, который когда-то прочитал сказку «Голый король», позволяю себе и критику в их адрес, поскольку не считаю правильным хвалить лишь бы хвалить за то, что это имеет большой успех. Я могу себе позволить сказать и про неудачи своего брата, и про свои собственные, и про неудачи своих коллег. И тем самым повысить нашу работоспособность. Цирк дю Солей — это точно такой же живой организм, как и любое другое искусство: у них есть как удачные, так и крайне неудачные постановки. Например, я ждал от их последнего шоу «Торук» (напомню, оно сделано по фильму «Аватар»), что это будет грандиознейший успех, шоу про историю самого популярного на текущий момент фильма в мире, а в итоге увидел творческий провал и рекордное количество негативных отзывов от зрителей. Шоу не получилось. Да, Цирк дю Солей все еще пользуется огромной популярностью у зрителей, но «Торук» им очень сильно навредил. Люди пришли, посмотрели и, пожалуй, в первый раз за всю историю дю Солей столь открыто и резко выразили свое недовольство.

Для себя же, повторю, этот цирк я беру как пример маркетингового успеха. Надо и нам развиваться точно так же.

— Во все времена в цирковом представлении центральной артистической фигурой был клоун. Сейчас эта профессия как-то помельчала. Где Карандаши, Олеги Поповы, Никулины, Енгибаровы? Есть ли и будут ли еще артисты такого масштаба?

— Знаете, если бы сегодня не существовало «Братьев Запашных», вы бы так же спросили: «Где артисты?» Согласитесь, что в целой индустрии, в которой работает несколько тысяч человек, ныне единственные узнаваемые артисты для страны, пожалуй, только «Братья Запашные». Я сейчас не хвастаюсь. Я констатирую факт, который меня лично расстраивает.

К сожалению, цирк остается тем видом искусства, где стать звездой нелегко. И, пока на государственном уровне мы не начнем брать пример с советской системы по пропаганде искусства, у нас могут появляться единичные случаи успеха — в большей степени когда артисты делают сами себя. Вот «Братья Запашные» сделали сами себя.

И если вы проведете серьезный анализ, то поймете, что в опере, в балете все то же самое: уже давно не танцующие Волочкова и Цискаридзе единственные узнаваемые артисты. Кого еще страна знает? Чью фотографию можно показать на улице, и люди сразу же скажут, кто это? Понятно, что мы слышим имена — Светлана Захарова, Ульяна Лопаткина, Диана Вишнева — звезды есть. Однако степень популярности их всех оставляет желать лучшего. И другого дирижера, кроме Валерия Гергиева, страна не знает.

Хотя есть много замечательных артистов, но они не узнаваемы, они не популяризированы. Над созданием таких имен никто не работает. Ни Большой театр, ни Малый театр, ни Мариинский театр, ни компания «Росгосцирк», ни Большой Московский цирк пока не выполняют функции по продвижению большого количества имен, как это было в Советском Союзе. В Советском Союзе мы сейчас с ходу назовем 30–40 имен по всем индустриям.

И это серьезная проблема. Исполнители есть. Есть великолепные клоуны, которые выходят на манеж и могут держать публику очень долго. Однако нет продвижения этого «продукта». При всем этом я знаю, как это работает. Если теперь я скажу, что живу с тем-то клоуном, или если мы с каким-то клоуном подеремся на Красной площади, то завтра его моментально узнает вся страна. Только это неправильный, нечестный и, самое главное, грязный путь. А правильно раскрутить артиста, правильно его подать — большая и сложная работа. Вы упоминали КВН. Для меня одна из сверхзадач использования такой площадки именно продвижение новых имен и новых лиц. Эту работу я провожу постоянно. Но, даже работая три года, команда КВН пока не дает нужного мне результата. У меня еще не появился собственный «Галустян» или собственный «Светлаков». Хотя я надеюсь, что они появятся.

— Вернемся к цирку зверей и вообще к животным. Вот дрессировщик Николай Павленко говорит, что побоями ничего не добьешься, а только убеждением. И старый цирк с кнутами и палками — это не дрессировка, а укрощение. Хотя большинство людей как-то не очень верит этому. Я сам, честно сказать, не верю, что без устрашения от животного можно чего-то добиться. Что вы скажете по этому поводу?

— Тем людям, которые утверждают, что животное надо только бить, я бы задал простой вопрос, и хотя ответить на него они не смогут, но это заставит их засомневаться в собственном убеждении. Итак, вопрос: «Как выдрессировать косатку?» Восьмитонное животное, один из самых крупных хищников на Земле, второй после кашалота, плавает в громадном бассейне. Какие усилия придется приложить, чтобы его ударить? Как это сделать в громадном бассейне? Как после этого к ней нырнуть? Понятно, что с косаткой дрессировка побоями не сработает. Как и с любым другим зверем. Значит, этот метод — нерабочий. Значит, следует строить со зверем другие отношения: надо общаться, надо узнавать, надо понимать хищника.

Любой человек, который держал у себя дома пуделя или кавказскую овчарку, скажет вам, что это две совершенно разные собаки, с двумя разными мышлениями, с двумя разными энергетиками, и подходы к этим животным нужно искать тоже по-разному.

— Несколько слов о контактных зоопарках, передвижных цирках с животными, особенно водными. Я, например, когда вижу передвижной дельфинарий, у меня сердце кровью обливается: цистерна какая-то, а в ней, как сельди в банке, дельфины болтаются. А вот эти «китовые тюрьмы» с косатками и белухами? Что с ними вообще делать?

— Знаете, мой брат категорически не приемлет слово «запретить», потому что запретить — это самое простое. В свое время Петр I запретил бороды, просто рубил их, и все. Вопрос: дало ли это результат? Нет. Сейчас люди вон с какими бородами ходят. Целая музыкальная группа ZZ Top есть — видели их бороды? Правильнее ввести культуру и объяснить людям, что борода может быть и стильной, и модной, и удобной, и украшающей. Петр I, наверно, не смог, а может быть, и не захотел, легче было запретить.

Вот и в этом вопросе про передвижные цирки и контактные зоопарки все то же самое: навести порядок во всех этих индустриях — большая и сложная работа, которую надо проделать. Из столицы или из любого другого мегаполиса легко рассуждать: мол, давайте возьмем и запретим. А теперь перекиньтесь мысленно в Улан-Удэ, в Йошкар-Олу, в любой другой наш некрупный город — Читу, Энгельс, и подумайте, какое число людей и детей и чего мы их лишаем. Они зебру смогут увидеть только в интернете! Финансовые сложности и проблемы с транспортной доступностью не позволяют большинству наших сограждан легко путешествовать.

Так что я сторонник наведения порядка. И необходимо вместе с научным сообществом, вместе с профессионалами, которые являются действительно непререкаемыми авторитетами, такими как Николай Николаевич Дроздов, выработать нормативы, строго их придерживаться, выдавать лицензию на такую деятельность и спрашивать с организаторов таких предприятий. Сейчас в нашей стране можно заниматься чем угодно, с кем угодно и как угодно. Поэтому и идет большой разброс, в частности по системе, работающей с животными.

Цистерна цистерне рознь. Я вот недавно был в очень хорошем контактном зоопарке «Белый кенгуру», где трудятся отличные специалисты. Мои дети там в первый раз взяли в руки ежика, которого раньше они видели только на картинке. Рядом с животными там находятся специалисты, которые объясняют, как правильно взять животное, как не навредить ему, что есть место, куда ежик может уйти, если ему наскучат посетители. И главное, я вижу, как еж сам с большим интересом общается с человеком, потому что есть немалое количество разумных животных, которые тянутся к людям. Тем, кто говорит: «Это не так. Запашный лукавит», я задаю другой вопрос: «Почему собака приносит палку?» Потому что ей это нравится. В какой-то момент тебе, человеку, надоедает кидать эту палку, а собаке все еще хочется играть. Всем своим видом она показывает: «Кинь мне палку, а я ее сейчас обратно тебе принесу». Мы пока многого не знаем про животных, а ведь у нас с ними совместное пребывание на планете. Поэтому мы и проявляем интерес к ним. Мы — это те люди, которые искренне любят животных, изучают их.

— Ваше мнение о необходимости защищать животных, в том числе домашних, и о зоозащитниках. Почему вы настроены к ним критично?

— Проблема заключается в том, что многие люди не хотят различать два понятия: зоозащитник и зоорадикал, он же зоошизоид. Зоорадикалы животных любят больше, чем человека. Я считаю, это в корне неправильно. Ни в коем случае нельзя ставить жизнь животного приоритетом к жизни человека. Вот, скажем, разобьются два самолета: один перевозил зоопарк, второй — людей. Зоорадикалы будут больше соболезновать тому, в котором находились животные, а про второй скажут: мол, ничего страшного не произошло. Такая позиция позволяет многие вещи доводить до абсурда. Неадекватность — это и есть, наверное, самая главная проблема псевдозоозащитников.

Мы не должны скатываться в цинизм. Совсем недавно одна актриса, молодая, красивая, которая снимается в телевизионной рекламе оператора связи вместе с известным актером, вдруг публикует у себя пост: «Цирк! Ненавижу! Не ходите!» Хорошо. Захожу на ее страничку в социальной сети и вижу ее фото в меховой шубе в дорогом автомобиле с кожаным салоном и фото, где она катается на лошади. После этого я думаю: а кто из нас садист — я, который тебе воспитал эту лошадь, или ты, которая на ней катаешься и ходишь в мехах?

То есть первое, к чему я призываю, — это здравомыслие. Второе — чтобы люди сами отдавали себе отчет в том, что они делают и в каком мире живут. И третье, как я уже говорил, чтобы у них не было цинизма и популизма.

Если просто проанализировать сложившуюся ситуацию, то можно увидеть, что ни одна зоозащитная организация не приняла участия в спасении косаток (из китовой тюрьмы. — Ред.). Они не потратили на это ни копейки. Сына Жака-Ива Кусто, руководителя зоозащитной организации, так ратовавшей за освобождение белух и косаток, привезли в Россию мы сами за счет государственного бюджета. Не он прилетел туда на собственном вертолете, а мы это сделали. Ни Гринпис, обладатель собственных кораблей, ни Всемирный фонд защиты животных не выделили на это ни копейки.

Вот сегодня мы с вами видим в новостях, как белые медведи в Норильске разгуливают по городу, как они вышли к человеку и стадами ходят по помойкам. Где зоозащитники? Где хоть одна копейка, выделенная ими на спасение, на перевоз этих животных? Нет ничего. Потому что это реальные деньги, с которыми они не хотят расставаться, и реальная работа, которая может быть очень неблагодарной. Ведь медведя так просто не перевезти! Его нужно сначала усыпить, а от этого он может и умереть, сердце не выдержит. И если такое случится, то будет пятно на их репутации. Они это прекрасно понимают и поэтому предпочитают отмалчиваться. А вот цирки и контактные зоопарки — совсем другое дело. Прессовать их, чтобы журналисты лишний раз вспомнили, это они делают с большим удовольствием. Я считаю: это несправедливо и некорректно по отношению к тому, что они сами пропагандируют, — к зоозащите. Это даже хуже, чем двойные стандарты.

— А что вы можете сказать о парках Олега Зубкова в Крыму? Почему вокруг них столько скандалов и попыток закрыть?

— Олег сам по себе, конечно, большой профессионал в работе с животными. Это неоспоримый факт. Однако он очень далек от корректного поведения и нахождения общего языка с людьми, которые обладают серьезной властью. Он шашку достает и по нужному, и по ненужному поводу. Я с ним много раз на эту тему разговаривал.

Многое зависит от того, чтобы правильно расположить к себе людей. Ты же частник. И как у любого частника, у тебя всегда будет много врагов, поскольку имеют место и борьба за землю, и борьба интересов, и просто недоброжелатели, а ты не прикрыт ни одной госструктурой, но именно с госструктурами в случае конфликтной ситуации тебе и придется воевать. Понятно, что у любого нового предприятия всегда найдутся недочеты и в пожарной безопасности, и проблемы с санитарным контролем, и тебе предстоит выполнять много новой работы. Так решай все эти вопросы тихо и спокойно, не воюй. Вот это и есть основная проблема Олега Зубкова. Во всем остальном я, конечно, сторонник того, что этот парк должен быть сохранен. Это действительно великолепное предприятие, нужное, полезное и единственное сегодня в своем роде. Ни одного другого парка такого типа на территории России не существует.

— Ваше видение будущего цирка? В том числе цирка с животными? Ведь, честно говоря, противников у него немало.

— Противники были, есть и будут всегда. Мы сейчас с вами не назовем с ходу ни одной профессии, где нет нарушений, не назовем ни одной профессии, которая пользовалась бы абсолютным авторитетом. Критики всегда найдутся. Многие, например, не верят журналистам, говоря, что все журналисты продажные. Однако здравомыслящий человек никогда не станет обобщать. Он будет говорить только про конкретного журналиста, про конкретное издание.

В цирке, к сожалению, есть масса людей, которые намеренно дискредитируют само понятие цирка, что в принципе несправедливо. Поэтому я в какой-то мере отношусь с пониманием к тому, что такая борьба продолжится. Но здравомыслящие люди ( #адекватныхбольше) тем не менее сделают так, как посчитают нужным. Сегодня популярность Цирка на Цветном бульваре и нашего цирка только увеличивается. Поток зрителей в Большой Московский цирк ежегодно растет.

Полагаю, что в дальнейшем будет принят ряд законов, регламентирующих работу цирков. Они дадут государству рычаги влияния на частный сектор и сформируют легитимные механизмы, позволяющие, если возникнет такая необходимость, запрещать каким-то предпринимателям заниматься цирковой деятельностью. И, наконец, я вижу, что в будущем цирк как культурное явление сохранится и продолжит развиваться в ногу со временем. Многие зрители по-прежнему будут поддерживать классический цирк и его каноны, потому что цирк — это очень народное и очень семейное искусство.

— Последний вопрос. Будущее ваших детей вы видите тоже связанным с цирком? Что для этого делаете?

— У меня две дочери и сын. И я делаю все, для того чтобы они полюбили цирк, чтобы они с удовольствием им занимались. И, слава Богу, у моих дочерей это уже получается. Самое плохое, что я могу сделать для своих детей, — не пустить их в цирк. Они себя видят цирковыми артистами. Но при этом я бы, безусловно, хотел, чтобы дети получили достойное образование.^Б

---

ЗАПАШНЫЙ Эдгард Вальтерович, народный артист России. Представитель четвертого поколения прославленной цирковой династии Запашных.

Генеральный директор Большого Московского государственного цирка на проспекте Вернадского.

Генеральный продюсер и ведущий Всемирного фестиваля циркового искусства «Идол».

Родился 11 июля 1976 года в семье Вальтера Михайловича Запашного, звезды советского и российского цирка, дрессировщика хищных животных, а также одного из создателей (вместе со своими братьями) цирковой группы «Братья Запашные». Младший брат Эдгарда — Аскольд Запашный (родился 27 сентября 1977 года), ныне тоже очень известный цирковой артист и второй участник знаменитейшего в наши дни звездного тандема «Братья Запашные».

Будучи ребенком, вместе с братом много времени проводил в цирке, где освоил практически все цирковые жанры: акробатику, вольтиж, жонглирование, верховую езду, позже дрессуру.

С сольным номером на арене цирка Эдгард Запашный дебютировал в 1988 году.

В сложные для страны и для отечественного циркового искусства 1990-е годы Эдгард Запашный вместе с семьей был на долгосрочных гастролях в Китае. Вернувшись в 1996 году в Россию, вместе с Аскольдом начал завоевывать российскую публику. Первый успех братьям принесла работа в жанре «жонглеры на лошадях». Вскоре Эдгард и Аскольд начали работать с тиграми и львами, а в 1997 году отец передал им свой знаменитый аттракцион «Среди хищников».

У Эдгарда и Аскольда немало профессиональных достижений. В частности, победы на пяти международных цирковых фестивалях, звания лауреатов ряда национальных и международных цирковых премий. Имена братьев Запашных дважды заносились в Книгу рекордов Гиннесса: в 2006 году — за трюк «Прыжок верхом на льве», в 2011-м — за номер «Самая высокая колонна из трех человек на бегущей паре лошадей».

Осенью 2012 года Эдгард Запашный победил в конкурсе на замещение должности генерального директора Большого Московского государственного цирка на проспекте Вернадского.

Сегодня, возглавляя этот крупнейший стационарный цирк в Европе, он остается выступающим артистом.

С 2013 года манеж Большого Московского цирка — площадка для Всемирного фестиваля циркового искусства «Идол», где Эдгард Запашный выступает как генеральный продюсер и ведущий.

Эдгард Запашный — участник многих телевизионных проектов, автор идеи и бессменный ведущий программы «Легенды цирка» (телеканал «Звезда»). Снимается в кино.

Эдгард Вальтерович занимает активную гражданскую позицию, входит в ряд консультативных и совещательных структур при органах государственной власти РФ, в частности в Совет при президенте по культуре и искусству. Награжден орденом Дружбы и рядом других наград.

Воспитывает троих детей: дочерей Стефанию и Глорию и сына Даниэля.